Продолжим разговор о тех ошибках, которые мы, взрослые, допускаем в отношениях с собственными детьми.
В предыдущей статье мы выяснили, насколько неплодотворной может быть тактика отвержения ребенка, гиперопеки, авторитарного стиля воспитания, детоцентризма. На какие же еще грабли нам не следует наступать?
Итак, ошибка номер пять: неадекватность требований, предъявляемых ребенку. Требования, безусловно, неотъемлемый атрибут любой воспитательной системы. Требования – штука триединая, и состоит она из обязанностей, запретов и санкций – все эти три элемента тесно связаны между собой. Если гармонию и разумную пропорцию этих составляющих нарушить, получается неудобоваримый коктейль.
Первый вариант «сбоя системы» – чрезмерность обязанностей. В этом случае ребенку прививается «повышенная моральная ответственность», требования к нему непомерно и несуразно возрасту и способностям велики – это уродует и психику ребенка, и его взаимоотношения с родными. Так, мне известна первоклассница (!), попавшая с нервным срывом в больницу по причине перегрузки нервной системы. От нее требовалось:
1) быть круглой отличницей;
2) успешно заниматься в шахматной секции;
3) не меньших вершин достичь в студии бальных танцев;
4) быть примерной и послушной дома;
5) помогать маме по хозяйству и по уходу за младшим братиком.
Многие ли из взрослых с блеском выполнили бы эту столь многоплановую роль? А она – смогла… какое-то время. Но сломалась – ноша оказалась все же непосильной.
Второй вариант – антипод предыдущего: недостаточность обязанностей. Сначала родители считают ребенка «маленьким» и ограждают от любых усилий и ответственности. Затем наступает возраст, когда он вроде бы должен много уметь и применять эти умения – но нет привычки, нет навыка, нет желания…Те родители, которые у двух-трехлетнего маленького помощника отбирали пылесос, могут не особенно рассчитывать, что их десятилетнее чадо (а тем более подросток) будет особенно напрягаться в плане помощи по дому.
Третий вариант – чрезмерность запретов (встречается и при авторитарности, и при гиперопеке). Создается ситуация, когда ребенку «все нельзя»: нельзя общаться с друзьями, не одобренными родителями; нельзя надеть то, что сам хочешь; нельзя есть мороженое, нельзя громко разговаривать и петь… От количества запретов голова идет кругом: регламентируется буквально каждый шаг, свобода и независимость самым наглым образом игнорируется и пресекается.
Чем сильнее характер ребенка, тем более бурный протест вызывает такой нажим: как известно из физики, действие равно противодействию. Так что, чем сильнее «жмут», тем сильней дитя сопротивляется, характер в результате формируется поистине невыносимый, совершенно негативистский, и такой ребенок стремится сказать «нет» даже в ответ на вопрос «хочешь ли ты торт».
Однако слабые ломаются таким подходом раз и навсегда: родители, чрезмерно живописуя возможные негативные последствия любых поступков, отбивают напрочь желание вообще какие-либо поступки совершать, и человек вырастает совершенной амебой.
Четвертый подтип – недостаточность запретов. Когда «все можно» – это, как выясняется, тоже плохо. Возникает такая ситуация как при полностью равнодушном отношении родителей, так и при воспитании по типу «кумир семьи». Даже если формально некоторые ограничения и имеются, ребенок легко их нарушает – ибо все равно не спросят с него ровным счетом ничего. Он всё решает сам – где и сколько гулять, драться или нет, брать чужое или нет, пить или не пить, курить или не курить…
Парадоксально, но у ребенка, не имеющего четко заданных родителями границ, нередко формируется собственное гипертрофированно развитое «супер-эго» (то есть – внутренний цензор, голос совести), и такой человек всю жизнь живет под жестким контролем самого себя, что нередко – также прямая дорога к неврозу.
Чтобы продемонстрировать на наглядном примере, почему так происходит, приведу результаты эксперимента, проведенного психологами в детских садах. Там, где площадка была огорожена, дети гуляли по всей территории – до самого забора. Там же, где ограды не было вообще, дети, попытавшись поразбредаться туда-сюда, в конце концов стали играть на весьма ограниченном клочке пространства. Они сами для себя установили границы и сами их соблюдали: когда нет четких внешних правил, ребенок создает их себе, причем более жесткие, чем они могли бы быть в рамках разумного.
Однако нередко из ребенка, растущего «без границ», вырастает, напротив, не что иное, как полный беспредельщик.
Пятый подтип – чрезмерная строгость санкций. Характерен он для воспитания по типу «жестокое обращение» и «авторитаризм». Родители способны неадекватно отреагировать на любой, даже самый незначительный проступок: как говорится, из пушки – по воробьям. Даже за несъеденную кашку ребенок может отхватить ремнем по попе, а уж с принесенной из школы тройкой – и вовсе лучше домой не приходить. Что нередко и случается – именно побег в той или иной форме избирают дети, не способные противостоять железной руке родителя. Порой этот побег не просто из дома – из жизни: ведь это единственная форма протеста, которая, увы, им остается доступной.
Последний подтип в данном сценарии – неоправданная минимальность санкций. Тут, как говорится, даже если и имеется строгость законов – она полностью компенсируется необязательностью их исполнения. Если ребенок имеет подходящую нервную организацию (то есть и сам по себе ответственный, собранный, совестливый) – воспитание без наказаний станет лучшим для него вариантом. Однако таких детей немного, поэтому для большинства из них отсутствие санкций вообще является медвежьей услугой – их собственных сил совершенно не хватает для самоконтроля, а внешних побудительных факторов – нет. Чаще всего это также дорога к беспределу и безответственности.
Следующая ошибка – неустойчивость воспитательного стиля, когда сегодня можно, завтра – нельзя, когда можно у папы, но нельзя у мамы, а у дедушки – в зависимости от настроения, а у бабушки – в зависимости от самочувствия... Выходит как в басне Крылова: «Когда согласья нет – как, музыканты, не садитесь» – провал обеспечен. Стиль воспитания колеблется от авторитарного до либерального, от строгого до попустительского, от повышенного внимания к ребенку – до эмоционального его отвержения. Родители нередко признают, что стиль их взаимодействия с ребенком носит неустойчивый характер – вот только мало кто из родителей адекватно оценивает частоту и амплитуду этой неустойчивости.
Такие эмоциональные качели способны вывести из равновесия любого ребенка, он перестает понимать границы добра и зла, дозволенного и недозволенного, не может сам для себя выяснить, любят его или наоборот. В результате формируется упрямство и неприятие авторитетов, особенно в подростковом возрасте.
Ну и последний пагубный сценарий – гипопротекция. В этом случае к ребенку не испытывают никаких чувств. Вообще. Ни негатива, ни позитива, ни добра, ни злобы – ничего. Очень часто это вызывает катастрофические последствия. В попытке хоть как-то обратить на себя родительское внимание, ребенок может перепробовать массу способов – от поведения «пай-мальчика» до воровства и хулиганства (причем асоциальное поведение в данном случае – ни что иное, как крик о помощи: «не любишь меня хорошим – так заметь меня хоть плохим, почувствуй, что я вообще есть!»).
В конце концов, чаще всего к антисоциалам и прибивается ребенок таких родителей: не дождавшись тепла и ласки дома, он «летит туда, где принимают». А улица принимает всех… Однако есть и более трагичный вариант развязки – нередко такие дети прибегают к суициду как к последнему шансу обратить на себя внимание.

Наталья Проценко